Чем ближе лето, тем сильнее зима. В Петрозаводске метель. Не сильная, конечно, но снегу навалило хорошо так, и снова приходится одевать перчатки, шапки, пушистые капюшоны и плотные куртки.
В течение всей недели я играю роль жилетки - за последние семь дней выслушал столько историй и семейных тайн, открытых во время истерик и слезливых откровений, что хватило бы на небольшую санта-барбару. Меня вот только никто слушать не хочет. Впрочем, наверное, потому, что я и сам ни с кем говорить не хочу. Какая-то случилась черная полоса в личной и общественной жизни, причем проблемы накрыли будто бы всех одновременно. Совершенно внезапно, и почему-то все стараются вовлечь в эти проблемы меня.
Вовка с Димкой пусть сначала охолонут и остынут по отдельности, а потом мы с Оксанкой выступим в качестве катализатора между ними. Ольга пусть проплачется и сама решит, стоит ли вообще ко мне обращаться с такими вопросами, если до того за минувшие 10 лет ни разу даже не позвонила. Михаил этот Геннадич нехай протрезвеет сначала, а потом уж... С Оксаной тоже встречи как-то гнетут, редакция перешла со мной в другую область трудовых отношений, и Анапа по ходу дела накрылась. Насчет этого мне еще предстоит обломать Аню. Хотелось бы наладить отношения и с этими двумя эгоистами, мать их... За все это время лишь две встречи несли в себе хоть какой-то заряд позитива. Короче, все идет в нирвану.
Ладно, сам уж не буду ныть, потому что за последнее время ноющих мужиков я просто возненавидел. Не хочется говорить себе то, что я так неосторожно вывалил Мишке Генычу. Хрен знает, поймет ли...
Погружусь в работу.